Два холма

В мире, опустошенном последствиями биологической войны, выжившее человечество, представленное в подавляющем большинстве женщинами, совершило сознательный поворот к созданию новой, гармоничной цивилизации. Горечь утрат сменилась решимостью построить общество, свободное от конфликтов и разрушительных моделей прошлого. Основой этого нового мира стали экогородки, такие как «Два холма», где технологии служат исключительно созидательным целям: возобновляемая энергия питает чистые поселения, а каждый житель волен посвятить себя науке, искусству, саморазвитию или заботе о восстановленной природе. Ключевым элементом этой утопии стал контроль над воспроизводством: с помощью искусственного оплодотворения на свет появляются только девочки, что, по замыслу создательниц, навсегда гарантирует стабильность и устраняет саму возможность возврата к хаосу. Этот мир кажется идеально отлаженным механизмом, где место нашлось всему, кроме спонтанности, риска и тех страстей, что когда-то вели человечество как к вершинам, так и к пропастям. Однако эта хрупкая идиллия существует лишь до тех пор, пока ее не нарушает тень прошлого. Не все приняли новый порядок. Группы уцелевших мужчин и женщин, оставшихся им верными, нашли пристанище в руинах заброшенных мегаполисов, сознательно отвергнув строгие правила экогородков. Они живут по своим законам, добывая ресурсы вроде электричества путем воровства, ценят грубую свободу и естественное, традиционное продолжение рода. Их существование – открытый вызов самой философии женского мира. Этот скрытый конфликт перестает быть абстрактным, когда судьба сводит Раду, учительницу из образцового «Двух холмов», с Герасимом, или Герой, – молодым обитателем диких окраин, «приматом» с точки зрения ее общества. Эта случайная встреча за пределами безопасных границ становится искрой, способной воспламенить давнее противостояние. Для Рады Гера – не просто нарушитель спокойствия, а живое воплощение всего, от чего ее мир пытался убежать, и одновременно – тревожный ключ к вопросам о цене достигнутого совершенства. Их взаимодействие бросает вызов не просто правилам, а самым основам двух антагонистических миров, заставляя задуматься, возможно ли вообще существование идеального общества, если его благополучие зиждется на радикальном отрицании целой части человеческой природы и насильственном исключении тех, кто мыслит и чувствует иначе. Спокойствию «Двух холмов» угрожает не вторжение извне, а пробудившиеся сомнения изнутри, ведь встреча с «другим» заставляет пересмотреть все, что казалось незыблемой истиной.